Мужчины-дорийцы принимали самый невозмутимый вид, лишь украдкой разглядывая небольшую кавалькаду. Женщины же даже не смели поднять глаз, занятые своими делами. В патриархальном обществе дорийцев место женщины было обозначено весьма однозначно и жёстко – всё их существование было необходимо лишь для того, чтобы делать жизнь их повелителя-мужчины максимально комфортной и полной удовольствия.

Так проходил час за часом, утекала миля за милей. Кстати сказать, здоровье почтенного Пашшана улучшалось не по дням, а по часам. Уже на следующий день после ранения, как следует отоспавшись, он уже был в седле, а также вновь баловал своих спутников гастрономическими изысками. Раны в руке и груди будто бы совсем не беспокоили его, хотя иногда, совершив какое-то неловкое движение, он всё же морщился от боли, причём больше всего его беспокоила, очевидно, именно рука.

Следующий после столкновения с дорийцами день прошёл без каких-то особенных происшествий. Ничего такого, что стоило бы упоминания, не происходило. Также не стоил упоминания и весь оставшийся путь до моста через Дорон, которого путешественники достигли ближе к вечеру на четвёртый день с момента отъезда.

– Добрались, – произнёс Кол, хотя особой радости в его голосе не слышалось. Весть о синивице сильно подпортила радость от предстоящей встречи.

– Рано ещё радоваться, – заметил Варан, вглядываясь в противоположный берег. – Если зрение мне не изменяет, там, на том берегу, что-то вроде пропускного пункта.

Действительно, Дорон в этом месте был не шире пятисот футов, поэтому на том берегу хорошо были видны деревянные рогатки, палатки и люди, явно вооружённые.

– Карантинные отряды, – поморщившись, проговорил Каладиус. – Чего доброго, ещё не впустят в страну…

Действительно, миновав совершенно пустой мост, рыдван уткнулся в импровизированный шлагбаум, перегораживающий дальнейший путь. В несколько рядов вдоль берега стояли деревянные рогатки, которые должны были воспрепятствовать движению тех, кто рискнёт обогнуть преграду.

– Они бы так от дорийцев защищались! – сварливо процедил Кол.

Навстречу отряду вышли два человека – сержант и рядовой. В руках сержанта был обнажённый палаш, на плече рядового – внушительных размеров алебарда. Синий жгут, сделанный из скрученной синей тряпки, обвивал руки обоих чуть повыше локтей. Действительно, это были карантинные отряды, как и предполагал маг. Каладиус, понимая, что предстоит непростой разговор, знаком приказал всадникам двигаться позади рыдвана, сам же, правя лошадьми, подъехал настолько близко, что первая пара тяжеловозов едва не уткнулась носами в жердь, перегородившую мост.

– Куда направляетесь, сударь? – вежливо осведомился сержант, подошедший к шлагбауму с противоположной стороны.

– Мне бы хотелось попасть в ваш добрый Лоннэй, господин сержант, – как можно более радушным тоном ответил Каладиус.

– Увы, сударь, сомневаюсь, что у вас это получится, – с вполне искренним сожалением отозвался сержант. – Уж не ведаю – знаете ли вы, что у нас тут творится?

– Как не знать, – сокрушённо закивал маг. – Слыхал и о войне с лошадниками, и о синивице.

– Это хорошо, – удовлетворённо кивнул воин. – Тогда мне будет проще объяснить вам, что по специальному указу его королевского величества Аллана Девятого въезд на территорию королевства Пунт без специального разрешения невозможен до окончания эпидемии.

– И где же можно добыть это разрешение?

– Чего не знаю, того не знаю, – пожал плечами сержант. – Моё дело маленькое – спрашивать разрешения, да не пропускать тех, у кого его нет.

– И много народу приходит с разрешениями? – поинтересовался Каладиус.

– Да пока никого не было. Вообще сейчас этой дорогой народ не ходит. Там – дорийцы, здесь – эпидемия. За много дней вы – первые, кто проезжает по этому мосту.

– Но как же нам быть, почтенный? – воскликнул Каладиус. – Мне совершенно необходимо в Лоннэй, но разрешения у меня нет.

– Коли нет разрешения, то не о чем и говорить, – опять же не грубо, а просто констатируя факт, ответил сержант.

– Но моё присутствие в Лоннэе необходимо, – возразил маг. – Я – лекарь из Саррассы. Прослышав о несчастии, постигшем вашу благословенную землю, я бросил всё, чтобы помочь страждущим. Неужели вы не пустите меня?

– Моя бабка больше похожа на саррассанца, чем этот старик, – довольно громко пробурчал солдат. Вероятно, он хотел сказать это тихо, так, чтобы услышал лишь сержант, но благодаря природной силе голосовых связок не сумел этого сделать.

– Ты прав, почтенный, – при этих словах Каладиуса лицо солдата приняло сконфуженное выражение. – Я сам родом из Латиона, но уже много лет проживаю в Саррассе. Посмотри, мои слуги – тоже частью латионцы, но среди них есть и саррассанец, и баинин. Я – космополит.

– Зачем же лекарю столько слуг? – с лёгким недоверием спросил сержант, очевидно озадаченный последним сказанным магом словом.

– Люблю, знаете ли, путешествовать с комфортом, – пожал плечами маг. – Благо, достаток позволяет.

– И что же, сударь, вы знаете, как излечить синивицу? – спросил сержант, и в его голосе явно прорезалась надежда.

– Увы, друг мой, синивица пока считается неизлечимой болезнью, – искренне вздохнул Каладиус. – Однако у меня есть способы облегчить страдания больных, а главное – средства, которые помогут не заболеть здоровым.

– Можно ли вам верить, сударь? – с сомнением пробормотал сержант, разрываясь между долгом и совестью.

– Посудите сами, почтенный: ну зачем мне вам лгать? Неужели вы думаете, что я направляюсь в Пунт с недобрыми замыслами? Для чего мне может понадобиться пробраться в ваше славное королевство? Я вполне осознаю опасность, которой подвергаю себя и своих спутников, но, тем не менее, я хотел бы проехать. А если вам нужны ещё какие-то доказательства, то вот… – Каладиус порылся за пазухой, и показал сержанту нечто, лежащее на раскрытой ладони.

Почти все спутники мага, за исключением разве что Пашшана, вытянув шеи с любопытством вглядывались в вещицу. Это оказался крупный золотой перстень с большим черным ониксом. Варану не нужно было разглядывать камень вблизи, чтобы знать, что он представляет собой искусно вырезанный человеческий череп. Мастер Теней хорошо знал эти перстни: их носили чернокнижники – высший магический орден Саррассы.

Чернокнижники – орден, поставивший себе задачу докопаться до самой сути вещей, до самой сути бытия. Когда-то очень давно маги-радикалы этого ордена, пытающиеся постичь основы и глубины смерти, как весьма существенной части бытия, стали заниматься некромантией. Позднее некроманты и чернокнижники разошлись, хотя особой вражды между ними не было, но методы некромантов казались большинству чересчур нетрадиционными. Ныне маги-чернокнижники пользовались в Саррассе огромным почтением, и право вступить в орден необходимо было заслужить.

– Что это? – сержант был, видимо, менее просвещён, нежели Варан.

– Это знак ордена чернокнижников, к коему я имею честь принадлежать, – довольно высокопарно ответил Каладиус.

Словосочетание «орден чернокнижников» произвело должное действие – пусть пунтский сержант никогда не видел ониксовых перстней, но о самом ордене слышали все.

– Стало быть, мессир не только лекарь, но и маг? – с глубоким почтением осведомился сержант, слегка кланяясь под весом вновь открывшихся обстоятельств.

– Именно так, – важно кивнул головой Каладиус.

– Я думаю, что вам нужно говорить с нашим лейтенантом. Сейчас он отправился с разъездом на восток вдоль реки, но скоро должен вернуться. Я бы пропустил вас, мессир, но не могу взять на себя такую ответственность.

– Я понимаю вас, мой друг, – мягко улыбнулся маг. – Я согласен обождать вашего лейтенанта, если вы позволите нам сделать это на берегу. Знаете, чувствую лёгкий дискомфорт от того, что подо мною бежит глубокая река.

– Я открою проход, – поразмышляв некоторое время, решился сержант. – Но поклянитесь, мессир, что вы не сделаете попыток уехать, не поговорив с лейтенантом.