В прошлый раз Яна действовала под гнётом обстоятельств. Ею двигало желание амайо спасти его любой ценой. И она спасла, и цена оказалась слишком высока. Почему он решил, что она захочет повторить это снова?

Яна отсудила лицо холодной водой и бросила на себя укоризненный взгляд в зеркало. Что за глупая паника? Испугалась камина, будто это был огнедышащий дракон. Моррис так старался устроить ей романтическое свидание. Театр, ужин при свечах. Он продумал каждую мелочь. И самым правильным будет отблагодарить его своим весёлым и довольным видом. Яна дала себе слово, что весь оставшийся вечер будет улыбаться Моррису и вести с ним приятные разговоры.

Она вышла из ванной и направилась на террасу. Моррис стоял, опершись на перила, и не замечал её. Зато Яна могла смотреть на него сколько пожелает. Сегодня он, как и она, был одет по-земному. Яна это и раньше заметила, но только сейчас обратила внимание, насколько ему шли земные брюки и рубашка, рукава которой он закатал, открыв мощные предплечья.

Она подумала, что если бы встретила такого мужчину в земной жизни, то сразу бы отметила, как он красив. Высокий, широкоплечий, с мускулистой грудью и узкими бёдрами. От него исходила сильная грубая мужская энергия и сексуальность.

Земные красавчики часто бывают пустыми, но Яна знала, что у этого мужчины красота — лишь одно и, причём, не самое главное качество. Сегодня эта гора мышц был так нежен с одной малышкой, что Яна чуть не утонула в умилении. А ещё этот мужчина умеет быть преданным. Доброта и преданность — это то, что Яна ценила в людях больше всего.

Он обернулся, и она сразу отвела взгляд. Тут, на террасе, и так было на что посмотреть. Ну, во-первых, лепестки роз. Ими был усыпан весь пол. Розовые и белые. Яна никогда не видела столько красоты, сконцентрированной в одном месте.

В центре террасы стоял стол, сервированный на двоих. Белая скатерть, две розовые свечи и блюда, накрытые колпаками.

А за пределами террасы буйствовала вечерняя жизнь природы. Небо над озером светилось красно-сиреневыми закатными красками. Квакали лягушки, стрекотали кузнечики. Листвою деревьев и кустарников, которые росли с обеих сторон от террасы, играл лёгкий ветерок.

Это было настолько красиво и идеально, будто рекламный ролик какого-нибудь дорогого отеля. Будто это происходит не с Яной.

Красивый мужчина из этого ролика подошёл к ней, улыбнулся и заговорил, словно доказывая, что всё это реальность.

—  Знаешь, почему наше озеро называется Поющим?

Они оба прислонились к перилам, чтобы созерцать закат.

— Потому что по его берегам живут голосистые лягушки? — предположила Яна.

Моррис мягко рассмеялся.

— Нет, дело не в лягушках. Бьющие со дна источники заставляют воду в озере мелодично журчать. Это особенно заметно по ночам, когда остальные звуки стихают.

У Яны загорелись глаза.

— Хочешь послушать? — догадался Моррис.

— Хочу.

— Когда окончательно стемнеет, прогуляемся с тобой до берега, — соблазнительно улыбнулся он. — Но сначала предлагаю поужинать.

Моррис подошёл к столу и зажёг свечи. Но Яна почему-то не спешила приступить к трапезе. Смотрела, как над Поющим озером поднимается тоненький серпик луны, едва заметный во всё ещё светлом небе.

— А знаешь, кое-кто из местных жителей не такой прозаический, как я, — Моррис снова подошёл к Яне. — Не все верят, что дело в источниках, бьющих на дне озера.

— А в чём же?

— Есть одна легенда, — Моррис таинственно снизил голос. — Когда-то давно на берегу озера жила прекрасная дева. В неё влюбился юноша, который жил неподалёку. Он часто украдкой наблюдал за ней, любовался издалека, но никак не решался подойти, познакомиться и рассказать о своих чувствах.

— У легенды грустный конец? — догадалась Яна.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что все в мире легенды заканчиваются трагически.

И как только она подумала о трагическом окончании легенды, ей вспомнилось, что и у её с Моррисом сказки может быть грустный конец. В том случае, если в словах Рината есть доля правды.

Моррис заметил, что настроение Яны сменилось, и обнял за плечи.

— Не все легенды заканчиваются трагически.

— Все, — обречённо вздохнула Яна и развернулась к нему лицом.

Она хоть и ввязалась в спор, но очень хотела, чтобы Моррис её переубедил. И он это почувствовал и начал переубеждать.

— Юноша подумал, что если не может словами рассказать о своих чувствах, ему поможет музыка. В один прекрасный вечер, когда девушка сидела на берегу озера и смотрела на волны, ей почудилось, что озеро запело.

Моррис стоял так близко, что Яне пришлось закинуть голову, чтобы видеть его глаза.

— Музыка была такой красивой, что девушка слушала как заворожённая.

И Яна тоже слушала своего викинга как заворожённая.

— Когда же на фоне озера появился юноша, играющий на флейте, — Моррис говорил всё тише и тише, хриплым шёпотом, — она поняла, что волшебная музыка льётся из его флейты, и влюбилась в него.

Медленно-медленно его рука потянулась к её щеке. Скользнула на шею, а потом на затылок.

— Они жили долго и счастливо, и озеро пело им каждый вечер, зачарованное их светлыми чувствами.

Второй рукой Моррис обхватила Яну за талию и прижал к своему напряжённому телу.

Сердце ударило в рёбра. Все ощущения невероятно обострились. Будто поцелуй, который должен случиться, будет их первым..

— Красивая легенда… — Яна не узнала свой голос.

Последнее слово она выдохнула в приблизившиеся губы Морриса. Его дыхание было прерывистым, будто он тоже невероятно сильно взволнован, словно этот поцелуй означает для него что-то большее, чем поцелуй.

Огонь растёкся по жилам Яны, когда их губы соприкоснулись. Тягучее удовольствие пульсировало в животе.

Отдавшись этому невероятному ошеломляющему поцелую, могли ли они придать значение лёгкому шороху, прокатившемуся по зарослям кустов?

Глава 67. Ты даже не представляешь, насколько сильно

Музыка взялась из ниоткуда, разразилась весёлыми нотами и забористой трелью. Казалось, виолончель надрывается у самого уха. Яна от неожиданности отпрянула от Морриса. Она несколько мгновений не могла понять, что происходит, пока не смирилась с очевидным — рядом с террасой где-то за деревьями расположились музыканты и решили дать концерт.

— Это ты их пригласил? — Яна возмущённо уставилась на Морриса. — Так ведь и заикой сделаться можно!

— Я и сам не ожидал, что они начнут выступление нежданно-негаданно, — викинг виновато улыбнулся. Его взгляд упёрся в настенные часы, — впрочем, музыканты не виноваты. Начали ровно за два часа до полуночи, как я и просил. А вот я немного потерял счёт времени.

За эту виноватую викинговскую улыбку Яна готова была простить что угодно.

— Мне теперь, наверное, в страшных снах будет сниться это внезапное "ту-ду-ду-дууууум", — проворчал она, но уже беззлобно.

— Предлагаю компенсировать это неприятное чувство приятным, — Моррис направился к столу. — Ужин ждёт.

Яна решила, что нет смысла противиться лёгкому чувству голода, которое подкралось незаметно, и приняла приглашение Морриса.

Они сели за стол друг напротив друга. Но почему-то ни он, ни она не кинулись сразу снимать колпаки с блюд. Моррис лишь наполнил бокалы напитками.

— Я слышал, что в земном мире, прежде чем отпить из бокала, принято что-то произнести, — он улыбнулся чуточку с издёвкой. — Мудрую мысль или пожелание.

— Это называется тост. А почему ты улыбаешься? Имеешь что-то против земных традиций? — Яна грозно сдвинула брови в шутливом гневе.

— Согласись, странно желать друг другу что-то приятное не при встрече или прощании, и говорить мудрые мысли не во время беседы, а именно перед тем, как сделать глоток.