– Есть лишь два способа, – медленно и веско заговорил маг, словно следя за тем, чтобы каждое сказанное слово достигло своих адресатов. – Первый – вы тотчас же бежите из Латиона, желательно не только из города, но и из королевства. Вы можете поселиться где-нибудь в Кидуе или Пунте, и до конца жизни вздрагивать, завидев тень за окном.
Брат с сестрой испуганно переглянулись. Уехать в другую страну без средств к существованию, жить, ежедневно ожидая удара ножом…
– И второй, – Каладиус пристально взглянул прямо в глаза юноше, и тот поспешно опустил взгляд, не в силах выдержать блеска этих непотускневших, несмотря на возраст, глаз. – Нужно избавиться от Конотора. Решить проблему раз и навсегда. Но в этом случае мы возвращаемся к нашему давешнему разговору. Смерть короля может повлечь тяжёлый политический кризис, который полностью убьёт и без того ослабевшее королевство. Я могу пойти на такое лишь в одном случае – если буду уверен в том, что место этого животного займёт человек, достойный иметь корону на челе. И я уже говорил вам, милорд, что вижу вас в этой роли.
– Но я не справлюсь… Я совершенно не знаю, как быть королём… – Вилиодий чувствовал себя маленьким мальчиком, и сейчас ему больше всего хотелось вскочить и убежать.
– Я буду рядом, чтобы помочь вам. Бремя власти тяжко, оно куда тяжелее бремени нищеты, рабства или угнетения. Но подумайте – не сто́ит ли того ваша жизнь и жизнь вашей сестры? Не сто́ит ли того отмщение за ваших родителей? Если скажете «нет» – я пойму вас. Я даже дам вам денег, чтобы вы могли обустроиться где-нибудь на побережье Великого океана. Но если скажете «да»… Вы сделаете то, о чём мечтали всю жизнь – вы создадите историю!
Вилиодий Пантатег, последний представитель древнего славного рода, дрожа, сидел на диване в сумраке гостиной великого мага. Он был оглушён всем, что судьба под личиной Каладиуса вывалила на его голову. Ему казалось, что всё вокруг заполнено гулом – он чувствовал себя мошкой, оказавшейся внутри проснувшегося колокола. Меньше всего на свете он сейчас походил на короля. Но последние слова волшебника прорвались сквозь эту пелену. Он не может рисковать жизнью Пелли! Он не может оставить гибель родителей неотмщённой! И, наверняка, позже он очень захочет быть творцом истории…
– Да… – едва слышно шепнул юноша, и ему почудилось, что тем самым он подписал себе смертный приговор.
– Хвала богам! – облегчённо выдохнул Каладиус.
Глава 46. Династический кризис
Велев Вилиодию и Пеллионоре никуда не выходить из своего особняка, где они были в полной безопасности, сам Каладиус отправился во дворец. По дороге он думал – стоит ли встречаться с королём? С одной стороны, это могло бы отвести подозрения от тех действий, которые ему необходимо было предпринять. С другой – Конотор, который никогда, похоже, не подозревал великого мага, мог бы насторожиться, вздумай тот защищать опальных брата и сестру. Поразмыслив, волшебник приказал кучеру остановить карету в квартале от дворца, и остаток пути прошёл пешком, зайдя во дворец через чёрный ход.
Здесь он схватил за рукав первого же слугу, пробегавшего мимо, и велел отвести его в какую-нибудь укромную комнатку, куда затем пригласить главу службы безопасности Стеннеля.
– Мне всё равно, милейший, как вы его отыщете, – ледяным тоном заявил он. – Но Стеннель должен быть здесь, и ни одна живая душа не должна об этом узнать. В случае чего я спрошу лично с вас, и, боюсь, вам это не понравится.
Вспотевший от страха лакей опрометью помчался на поиски Стеннеля, оставив великого мага в небольшой комнатке, служившей, вероятно, для отдыха прислуги. Каладиус запер дверь на засов изнутри, так что теперь никто не мог случайно заглянуть и увидеть первого министра королевства в столь неподходящем для него месте.
Ожидание затянулось, и Каладиус запоздало пожалел, что не догадался сперва заказать себе бутылочку вина – она скрасила бы ожидание и привела в порядок мысли. Впрочем, мысли великого мага и не нуждались в особенном приведении в порядок – он довольно чётко предполагал весь последующий ход действий.
Наконец в дверь постучали особым стуком. У Каладиуса не было особой договорённости со Стеннелем о том, как стучать в таких ситуациях, но великий маг сразу понял, что это именно главный шпион. Он отодвинул засов и приоткрыл дверь, а затем распахнул её полностью, заметив белобрысую рожу своего соглядатая.
– Где вас дьяволы таскали, Стеннель? – обрушился на шпиона волшебник. – Я ждал больше трёх четвертей часа!
– Виноват, мессир, – улыбнулся Стеннель без тени раскаяния. – его величество поднял всех на уши. Разбираемся, куда исчезли герцог и герцогиня Пантатеги.
– Они…
– У вас, я знаю, – бледные губы главы службы безопасности растянулись ещё шире. – Но я сомневался – хотите ли вы, чтобы об это узнал и король.
– Вот в такие моменты вы мне нравитесь, Стеннель! Пожалуй, раз уж его величество в неведении, пусть так оно и останется. А откуда он вообще узнал, что они исчезли? Он посылал за ними?
– Нет, но он велел нам установить слежку. Впрочем, его величество слегка опоздал с приказом.
– Что ж, Стеннель, вы просто умница! И сегодня у вас будет возможность доказать это ещё раз.
– Намечается что-то из ряда вон выходящее, не так ли, мессир?
– Об этом нетрудно было догадаться, Стеннель, учитывая, что первый министр королевства пролезает во дворец через крысиные щели и встречается с вами в какой-то кладовой! Впрочем, мне интересно знать – каковы ваши предположения?
– Вы хотите убрать короля Конотора и заменить его герцогом Вилиодием, – с деланым спокойствием проговорил Стеннель, нервно поправляя свою неряшливую причёску.
– Весьма неплохо, – одобрительно кивнул великий маг, а затем пристально вгляделся в веснушчатое улыбающееся лицо. – И ваша совесть не восстаёт против этого?
– Полноте, мессир, не вы ли как-то сказали мне, что я, должно быть, однажды по ошибке подтёрся своей совестью в нужнике? – ухмыльнулся Стеннель.
– Что за вздор! – поморщился Каладиус. – Вы считаете, что мне свойственны подобные площадные обороты?
– Да, должно быть, это слова его величества, – театрально почесав подбородок, задумчиво выдал Стеннель. – На него это больше похоже.
– Так значит, вы готовы участвовать?
– Я готов делать всё, что вы прикажете мне, мессир!
– Но ведь это заговор! Самый настоящий, Стеннель, а не те, что вы привыкли раскрывать!
– Тем лучше! Как по мне, то давненько у нас не было настоящих заговоров!
– Прошу, бросьте ваш шутовской тон, Стеннель! Мне нужно поговорить с вами серьёзно.
– Простите, мессир, должно быть, это нервное, – лицо Стеннеля сделалось серьёзным. – Не каждый день приходится участвовать в заговоре!
– Когда проживёшь на свете достаточно долго, к этому понемногу привыкаешь.
– Долгая жизнь не положена мне по роду службы, мессир, – усмехнулся Стеннель.
– Как знать, Стеннель. При умении выбирать правильную сторону можно прожить достаточно долго. Надо сказать, до сих пор у вас это получалось.
– Благодарю, мессир. Я запомню на всю жизнь, что правильная сторона – всегда ваша.
– Значит, вы в деле?
– Ежели выбирать между королём и вами, мессир, я выбираю вас. Для меня это вы – Латион, а не та жирная свинья… Простите, я уже могу называть его величество жирной свиньёй? – хитро прищурился Стеннель.
– Уже можете, – против воли улыбнулся Каладиус.
– Отлично! Итак, что от меня требуется?
– Для начала подумайте и скажите, есть ли среди приближённых короля те, кто могут представлять для нас проблему? Я крайне редко бываю при дворе, а эти люди так часто меняются, что я, пожалуй, не знаю никого из них.
– Насчёт этих прихлебателей можете не беспокоиться, мессир. Все они – не более чем кучка лизоблюдов, и им, по большому счёту, всё равно – чьи сапоги целовать.
– А что Совет и министры?
– О, поверьте, мессир, они настолько привыкли повиноваться, и настолько отвыкли думать, что у них уже давно нет собственного мнения. Они способны лишь кивать в такт словам.