— Так вы накажете эту крысу Деройля? — глаза парня загорелись мстительным огнём.
— О, не беспокойся, — нехорошо ухмыльнулся Увилл. — Мы накажем его так, что он навек потеряет интерес к молоденьким девушкам!
— Но он в замке барона…
— Это не твоя забота, парень. Со мной тут две сотни добрых воинов, что для нас какой-то замок?
— О, благодарю вас, милорд! — воскликнул парень, падая на колени. — Я даже не знаю, чем смогу оплатить вам…
— Нам не нужна оплата, друг, — с благородством улыбнулся Увилл. — Мы — не наёмники, чтобы сражаться за деньги. Король хочет, чтобы на его землях был порядок, поэтому мы и здесь!
— Милорд, могу я просить вас ещё об одной милости?.. — просительно протянув руку Увиллу, проговорил парень.
— Говори.
— Возьмите меня с собой! — взмолился он. — Я хочу своими глазами увидеть, как вы накажете этого хорька!
— А ты ездишь верхом, приятель? — улыбнулся Увилл.
— Я никогда не сидел на лошади, милорд, но я бегаю не хуже оленя! Позвольте мне держаться за ваше стремя — и я не отстану!
— Так тому и быть, — кивнул Увилл просиявшему юноше. — Как тебя звать?
— Ямер, милорд.
— Хорошо, Ямер, мы сейчас отправляемся.
Тем временем на улице появились и другие люди, с опаской глядя на четверых дворян. Увилл, оглянувшись, решил воспользоваться этим лишний раз.
— Мы явились сюда от имени короля Увилла! — объявил он. — Этот человек, Ямер, начертил Знак короля, потому что ему нужна была помощь. И мы явились! Знайте, король не оставляет своих подданных в беде! Рано или поздно он поможет!
— Благослови Арионн короля Увилла! — восторженно вскричал Ямер, оглядывая своих земляков. Некоторые из них повторили здравницу за ним, но как-то робко, словно опасаясь подвоха.
— Ну что, Ямер, поглядим теперь, как быстро ты бегаешь! — усмехнулся Увилл, понукая коня.
***
— Вон там, государь, — барон Балтон указал на небольшой взгорок, поросший кустарником.
Надо сказать, что бедняга Ямер, который, действительно, почти даже и не запыхался, пробежав добрых четыре мили, пребывал сейчас в состоянии, близком к шоковому. По тому, как окружающие обращались к Увиллу, он уже понял, что бежал, держась за стремя самого короля! Но, к чести его нужно отметить, что он не принялся раболепствовать, целовать сапоги государя или какими-то другими способами ронять чувство собственного достоинства.
Родовой замок барона Балтона располагался менее чем в полумиле западнее от этого места. Вокруг него, естественно, лес был расчищен, но здесь были всё те же глухие дебри. Сам Балтон совершенно не случайно провёл отряд в это место. Именно сюда выводил потайной ход, ведущий из замка.
Увилл сперва хотел провернуть ту же штуку, что и во времена «битвы за Духовицы», но вассалы почти сразу же предложили ему воспользоваться потайным ходом, и терять такую возможность действительно было весьма глупо. В этом было огромное преимущество — новые владельцы замка, возможно, даже не знали о существовании этих ходов, а даже если и знали, то вряд ли велели завалить их.
Балтон провёл отличную работу. В замке оставалось множество слуг, всё ещё преданных прошлому хозяину, и это становилось дополнительной проблемой для «баронят», как презрительно именовали вассалы Увилла тех юношей, что прибыли из Латиона и заняли их земли. Однако большинство слуг вряд ли решились бы на открытое столкновение, так что трудно было просить их, например, обезвредить стражу у ворот.
Другое дело — пробраться тайком в подвал и, пройдя потайным ходом, отодвинуть засов. Балтон был убеждён и заверял короля в том, что потайной ход уже должен быть открыт. Один из слуг поклялся, что сделает это.
Кивнув, Увилл знаком отправил к зарослям нескольких воинов, к которым присоединился и бывший хозяин замка. Они исчезли в зарослях, подняв в воздух полчища мошкары. Впрочем, Увилл уже и так был изжален настолько, что просто не ощущал новых укусов.
Вскоре Балтон, почёсываясь, выбрался из кустарника и торжествующе кивнул:
— Прошу, государь! Путь открыт!
Это могла быть ловушка. В тесном подземном ходе его отряд могли уничтожить множеством разных способов. Однако Увилл даже не допускал мысли, что его могут предать. Он верил в то, что все без исключения жители домена почитают его своим единственным властелином и ни за что не станут служить пришлым господам.
— Тогда вперёд, и да поможет нам Арионн! — скомандовал он.
Примерно с полтора десятка человек остались, чтобы присмотреть за лошадьми, остальные же, спешившись, ринулись к сокрытому кустарниками проходу. Деревенского парня тоже было хотели оставить здесь, но он решительно взмолился о том, чтобы король взял его с собой.
— Ладно, но только не путайся под ногами! — согласился Увилл. — Вот, держи.
Он вынул из ножен свой кинжал и протянул его Ямеру. Тот несколько нерешительно принял клинок, и непонятно, чего было больше в этой нерешительности — благоговения или же страха перед оружием, ведь до этих пор он держал в руках лишь грубый охотничий нож. Тем не менее, чуть поколебавшись, он перехватил кинжал поудобней, так что стало ясно, что в обращении с холодным оружием он не новичок.
Держась подле короля, Ямер вошёл в заросли кустарника, осторожно ступая, чтобы не напороться на сухие сломанные ветки. Наконец впереди он увидел провал. Рядом стояла поросшая дёрном крышка. Проход был сделан довольно искусно — наверняка, пройди здесь Ямер сто раз, и то не заметил бы его.
Под землёй была кромешная тьма, но тоннель был нешироким и ровным, так что можно было спокойно идти, держась за стены. Ямер слышал дыхание идущих впереди воинов — это, да приглушённые шелестящие шаги были единственными звуками здесь. И чем ближе был подвал замка, тем осторожнее передвигались люди.
В подвале их поджидал тот самый слуга, державший зажжённую лампадку. Подвал был достаточно велик, чтобы в нём без проблем поместились почти две сотни вооружённых людей. Однако выход на поверхность представлял весьма узкое место, через которое едва ли удастся протиснуться и двоим. А это значило, что значительная часть воинов долгое время будет находиться в досадном бездействии.
Увилл отправил вперёд самых лучших бойцов. Большинство из них были либо дворянами, либо дружинниками. Им необходимо было сразу же завладеть инициативой, а главное — не допустить блокировки выхода из подвала.
— Начали, — выдохнув, кивнул Увилл.
Воины стали по одному выходить из подвала. Прошло около полуминуты и за это время больше двадцати человек оказались снаружи. И вот послышались какие-то крики — одновременно удивлённые и яростные. Зазвенела сталь, но, на удивление, это длилось недолго. Неужели нападающим удалось так быстро сломить сопротивление?
Наконец настала очередь Увилла. Обнажив меч, он ринулся в проём. Ямер последовал за ним, держа кинжал наготове. Оказавшись во внутреннем дворе замка, он зажмурился от кажущегося нестерпимо ярким света. Когда его глаза наконец привыкли, он увидел, что воины Увилла рассредоточились по двору, а среди них стоят обезоруженные стражники и дворовая челядь. Кажется, бой закончился, не начавшись. Во всяком случае, Ямер не заметил тел на земле.
На самом деле, всё оказалось достаточно банально и, в некоторой степени, предсказуемо. Как только защитники замка узнали в одном из нападавших барона Балтона, своего прежнего сеньора, все они тут же побросали оружие. Впрочем, это было продиктовано ещё и здравым смыслом — похоже, у Увилла был весомый численный перевес. По крайней мере, во дворе находилось не больше двух десятков воинов замка.
— Я — король Увилл! — воздев меч, громовым голосом возвестил король. — Я рад, что вы сложили оружие, ибо не хочу причинить вам вред! Я по-прежнему считаю вас своими подданными! Где барон Саммед? Я хочу говорить с ним.
Через некоторое время в дверях показался бледный юноша лет семнадцати с волосами, прилипшими к вспотевшему лбу. Он, распахнув полные ужаса глаза, подошёл к королю. Бедняга, очевидно, решил, что Увилл тут именно по его душу.