– Вот это кораблик! – наконец воскликнул он. – Сразу видно – кидуанский, да?

– А то! Вся обшивка – кидуанский дуб!

– Поди, двойная обшивка? – Колу показалось, или в голосе Шэда слышалось почти благоговение.

– Угадал! Но врать не буду – внутренняя обшивка – сосновая, – Трип хлопнул ладонью по борту.

– Ты что – воюешь на нём, что ли? – без тени шутки осведомился Шэд.

– Да всякое бывало… – уклончиво ответил Трип.

– А киль и корпус чем пропитывал?.. – Шэд забыл, зачем пришёл.

Однако Кол быстро ему об этом напомнил:

– Поболтаете об этом позже, девочки! А пока скажи мне – стоит этот корабль того, чтобы отдать двести латоров?

– Скажу так: если тебе действительно приспичило пободаться с Вастинеем, то в этом порту ты вряд ли найдёшь лучшее судно!

– Отличная рекомендация, старичок! – воскликнул Трип. – Я польщён до слёз! Ну так как, приятель, по рукам? – обратился он к Колу.

– По рукам, – почти радостно ответил тот. – Вот обещанные сто монет. Все сразу, – Кол достал весьма увесистый мешок. – Ещё столько же – по прибытии. Будьте завтра весь день на месте – мы пришлём людей с багажом. Сами прибудем ближе к вечеру. Выходим в семь вечера, когда будет уже совсем темно. Успеете подготовиться?

– Шутишь? – Трип стал неожиданно серьёзен. – Начнём прямо сейчас!

– Вот и славно! Тогда – до завтра!

Махнув на прощание руками, Кол и Шэд зашагали назад, тогда как близнецы остались на корабле.

– Ну что, изменил своё мнение? – с лёгкой насмешкой спросил Кол.

– Держи с ними ухо востро, приятель, – Шэд вновь был флегматичен и хмур. – Такие корабли, как у них, не строят, чтобы возить финики из Саррассы.

– Хочешь сказать, они – пираты? – у Кола вдруг засосало под ложечкой.

– Хочу сказать, что не стоило махать красной тряпкой у глаз быка. Твои фонтаны золота могут неблаготворно сказаться на чьей-нибудь неустойчивой психике. Если есть возможность – вооружись до зубов; если у тебя есть преданные люди – возьми всех, кого сможешь. Да, на этом корабле можно пережить Вастиней, но только если тебя раньше не порешит собственная команда.

– Спасибо за предупреждение, приятель, – искренне поблагодарил Кол. – Надеюсь, что всё будет хорошо.

– Огульные надежды – удел идиотов, – громко сморкнувшись на дощатый настил причала, проворчал Шэд.

***

Кол вернулся в гостиницу довольно поздно, однако было решено, что нужно незамедлительно послать сообщение Варану. А это значило, что кому-то придётся прогуляться до публичного дома, в котором работала Лань. Кол категорически отказался снова идти «морозить себе задницу»; Бину, как мы помним, было велено не отходить от Мэйлинн. В итоге было решено, что если написать небольшую записку, то отнести её может кто угодно.

Кол вышел из номера, и через четверть часа вернулся с молодым парнишкой-портье, едва ли семнадцати лет от роду.

– Вот, мессир, его зовут Занк, и его смена уже окончена, – презентовал он юношу магу. – А главное – он не прочь заработать.

– Сможете выполнить одно простое поручение, юноша? – спросил у портье Каладиус.

– Да, мой господин, – незамедлительно ответил тот.

– Вы должны будете отправиться в одно… гм… заведение, найти там нужного человека и передать ему эту записку. На всё у вас уйдёт не больше часа, а по возвращении вы получите серебряный дор.

У юноши загорелись глаза – это было его жалование почти за полтора месяца.

– Я готов, мой господин! – отрапортовал он. – Куда нужно идти?

– Вы отправитесь в один дом терпимости, – Каладиус подробно описал, как найти заведение. – И там спросите девушку по имени Лань. Запомните хорошенько: Лань, и никого другого! Если девушка будет занята – подождите прямо там. Затем незаметно передадите ей записку. Скажите, что если Варан не появится утром, пусть кто-то отнесёт сообщение ему. А затем спокойно возвращайтесь за заслуженной наградой!

– Но, мой господин… – юноша залился краской. – Чтобы меня допустили к этой Лани, мне нужно заплатить…

– Вы правы, и вот вам двадцать дорринов, – Каладиус пересыпал медные монеты в потную ладонь портье. – Насколько мне известно, вам потребуется именно столько. И учтите: я не буду ждать слишком долго! Вы идёте туда только за тем, чтобы передать сообщение! – Каладиус склонился над парнем, и тот густо покраснел.

– Я понял, мой господин, – пролепетал портье. – Могу я идти?

– Конечно, друг мой! – маг отчески улыбнулся и указал рукой на дверь.

После ухода портье все погрузились в ожидание. За это время Кол ещё и ещё раз рассказывал о «Залётной», о том, в каком восторге от неё остался Шэд, и, конечно же, о тех подозрениях, которые шкипер высказал в отношении братьев.

– Что ж, значит будем держать ухо востро, – резюмировал Каладиус. – Уж надеюсь, что полтора десятка недотёп не станут серьёзной проблемой для шестерых бойцов вроде нас. А может быть мы и вовсе зря беспокоимся! Всё будет хорошо! – последняя фраза относилась главным образом к хмурому Бину.

– Надеюсь, – Бин хотя и несколько повеселел, узнав, что их шансы выжить в море значительно повысились, но угроза пиратов вновь нагнала на него хандру.

– Вот что я скажу вам, мой юный друг, – Каладиус даже приобнял Бина за плечи. – Были времена, когда целые армии приходили в уныние, когда ожидали, что им придётся встретиться в бою с самим великим магом Каладиусом! А эти бедолаги, наверное, и вовсе в штаны бы наделали, узнай, кто плывёт с ними на корабле! Так что не будем беспокоиться.

– Что-то дорийцев вы не поразили громом небесным, насколько я помню, – Бин был настолько расстроен, что даже не заметил собственной дерзости.

– Ничего, теперь-то я буду готов! – рассмеялся Каладиус.

Так прошло порядка трёх четвертей часа, и в дверь раздался лёгкий стук. Это вернулся юный посланец.

– Как всё прошло? – поинтересовался Каладиус.

– Всё прошло хорошо, мой господин, – ответил парень. – Я сделал всё, как вы сказали. Передал записку девушке по имени Лань, сказал ей всё, что вы просили передать.

– И тут же ушёл? – добродушно подначил Кол.

– Да, господин, – парень потупил глаза и вновь залился краской.

– Вы полностью заслужили ваше вознаграждение, мой юный друг, – Каладиус протянул серебряную монету.

– А я даже знаю, на что ты его потратишь, – Кол заговорщически подмигнул и рассмеялся, а бедный парень даже не нашёлся, что ответить, тем более, что было очень похоже, что Кол угадал.

– Ну, хвала богам, каждый человек сам решает, на что ему тратить деньги, – проговорил Каладиус. – Вы можете идти, друг мой. Нужно ли мне говорить, что всё это должно остаться между нами?

– Нет, мой господин, – парень преданно взглянул на мага. – Я всё понимаю.

– Ну вот и славно! А теперь ступайте, друг мой!

Когда дверь за юношей закрылась, Каладиус обратился к присутствующим:

– Ну а нам, полагаю, стоит отправиться спать. Нам предстоит не самый лёгкий день. Если всё пройдёт без сбоев, завтра в это же время мы уже будем в море.

Было интересно наблюдать за тем, какие чувства отразились на лицах нашей троицы. Глаза Мэйлинн непроизвольно загорелись, и губы тронула мечтательная улыбка. Вот-вот должна была исполниться мечта её детства, и она сейчас плевать хотела на всяческие Вастинеи и всяческих там пиратов. Бин напротив потемнел лицом, а в расширившихся глазах явно читался страх. Однако он, как мог, старался придать себе спокойный вид, и даже нашёл в себе силы улыбнуться Мэйлинн. Губы Кола были плотно сжаты, а в глазах читалась тревога. Причём он не слишком-то задумывался о возможных штормах – какой смысл думать о том, над чем ты не властен? Было видно, что он пытался предугадать ходы двух рыжих братьев и их команды. И было видно, что большинство вариантов видятся ему в весьма мрачном свете.

***

За час до полудня следующего дня Каладиус распорядился погрузить их багаж в нанятый неприметный фургон, чтобы отправить его на погрузку. Рыдван, кстати, было решено подарить мэтру Паллашу, который к этому времени уже начал аптечный бизнес, хотя пока без особого успеха.