За время пребывания у мага, Мэйлинн прочла довольно много всевозможных книг, причём большинство из них были связаны с Орденом Лианы, историей Наэлирро, а также историей Драонна, первого чёрного императора-мага. Однако она весьма редко и неохотно говорила на эти темы, и было видно, что они доставляют ей определённые страдания. Поэтому Каладиус вполне охотно и много говорил о самых отвлечённых вещах.

Четырежды за день маг громко командовал привал, объявляя, что ужасно голоден. Слуга-баинин тут же соскакивал с лошади и начинал суетиться, извлекая на свет божий всевозможные ингредиенты и готовя своему хозяину обед (или полдник, или ужин). Пригодилась и сумка Мэйлинн, в которой поместилось довольно много мяса и других продуктов. Довольно быстро разводился костёр из колючих акаций, которые маг валил, просто заставляя их ломаться у корня. Дальше слуга проворно разделывал несчастные деревца топором.

Еда всегда была свежей. Когда Кол заикнулся о том, что можно приготовить сразу побольше, чтобы хватило на весь день, Каладиус посмотрел на него таким взглядом, будто бы центурион предложил ему глодать колёсные оси их рыдвана.

– Пока мы не стеснены во времени, молодой человек, – назидательно уставив свой палец чуть ли не в лицо Кола, проговорил маг. – Мы не станем питаться, словно варвары. Лично вы можете есть вчерашнюю еду, можете грызть сухари или ловить тушканчиков – мне всё равно. Но я, а также госпожа Мэйлинн и остальные господа, уверен, предпочтут приличную трапезу.

Остальные господа, которым, в общем-то, было совершенно всё равно, что есть, тем не менее, поддержали Каладиуса. Действительно – торопиться некуда, так почему бы не порадовать желудок? Надо сказать, что и Кол во многом получил выволочку незаслуженно, поскольку он-то как раз был совсем не прочь есть так хоть всю оставшуюся жизнь. Можно сказать, что он поплатился за свой военный прагматизм.

Так прошёл первый день путешествия. Пустыня, ещё не до конца отпустив путешественников, тем не менее, уже осталась позади, под ногами лошадей стелилась довольно жухлая трава Дории. Температура постепенно снижалась, но здесь по-прежнему всё ещё царило жаркое лето. Полностью опровергая название месяца, небо было лишено малейшего облачка. Сюда, на юг Дории, в предпустынье, дожди придут не раньше, чем через месяц, а холод – и вовсе никогда.

Солнце подобралось к полудню, и Каладиус, по-прежнему составляющий компанию Мэйлинн, уже хотел было командовать привал, чтобы отобедать, когда Варан вдруг, привстав на стременах, стал вглядываться в горизонт впереди.

– Что там? – немедленно отреагировал Кол.

– Кажется, там дым, – ответил охотник за головами. – Или, возможно, пыль.

– А я вот ничего не могу разглядеть, – с лёгкой завистью проговорил Кол. – Глаза уже не те, что прежде.

– Я вот тоже ничего не вижу, – проворчал Бин, прикрывая ладонью глаза от солнца. – Хотя, вроде бы, со зрением всё в порядке.

– Нет, точно, я тоже вижу! – подтвердила Мэйлинн. Она встала в полный рост и напряжённо вглядывалась вдаль. – По-моему, это пыль, которую поднимает большое количество людей.

– Дорийцы! – сквозь зубы процедил Кол.

– Этого ещё не хватало… – пробормотал Бин.

– Ничего страшного, – поспешил успокоить Каладиус. – Уверен, что они нас не тронут. Как правило, дорийцам нет дела до путешественников. Вы ведь и сами в этом убедились, когда следовали ко мне.

– Да уж, – хмыкнул Варан. – Вижу, что только мой опыт общения с дорийцами отличается от остальных.

– Что поделать, друг мой, – ответил Каладиус, уже знавший историю Варана. – Вы и сами были достаточно опрометчивыми, показавшись слабым этим людям, которые признают только силу, да ещё и искушая их серебром. Однако же мы не выглядим слабыми, и не будем искушать этих наивных, по сути своей, человеков. Просто разойдёмся, как в море корабли.

– Так, может, лучше свернуть? – тревожно спросила Мэйлинн.

– Не стоит, друзья мои! – авторитетно заявил маг. – Уж вы мне поверьте, я на своём веку достаточно общался с кочевниками.

– Да уж, я помню, – несколько скептически хмыкнул Кол. – Не так давно я и моя когорта как раз защищали ваш оазис от этих наивных человеков, – центурион нарочно передразнил Каладиуса.

– Не спорю, бывает и так, – не сдался волшебник. – Иной раз на дорийцев словно нисходит какое-то безумие, и они действительно утрачивают контроль над своей природной жадностью. Однако, это крайне редкий случай. Тот набег, о котором вы изволили вспомнить, дорогой мой, случился по вине одного из мелких ханов дорийцев, которому кормилица в детстве нарассказывала сказок о несметных богатствах белого колдуна, живущего в пустыне. Вот он и повёл свою орду на подвиг. Жаль, что об этом я узнал гораздо позднее, потому что тогда бы я смог решить проблему куда быстрее и проще, не обращаясь за помощью к легату Коррэйского легиона.

– И тогда я никогда не встретился бы с вами, а значит, не смог бы привести к вам Мэйлинн, – усмехнулся легионер.

– Да, вы как всегда правы, дорогой друг! – откликнулся Каладиус. – И это в очередной раз подводит меня к мысли, что всё, что происходит в этом мире, отнюдь не случайно.

– Не хочется прерывать ностальгическую беседу старых друзей, но как всё-таки быть с кочевниками? – напомнил Варан.

– Всё очень просто, – ответил маг. – Движемся, как ни в чём не бывало.

– А куда же они направляются? – задумчиво спросил Кол. – Возвращаются в своё кочевье после набегов на Пунт?

– Позади нас нет никаких кочевий, – отрезал Каладиус. – Так далеко на юг дорийцы не селятся. Вы же видите, какая тут трава. Боюсь, я знаю, зачем эти кочевники забрались так далеко от своих привычных мест обитания.

– И зачем же? – лицо Кола приняло встревоженное выражение. – Вы предполагаете, что они вновь хотят попробовать отхватить от золотых запасов белого колдуна пустыни?

– Нет, этого я как раз не боюсь. А вообще, подождём – увидим, – неохотно ответил маг. – Надеюсь, что я всё-таки ошибаюсь в своих предположениях.

Привал, конечно, пришлось отменить. Путешественники продолжили двигаться на север. Вскоре клубы пыли на горизонте стали отчётливо видны на фоне белёсо-голубого неба. Все были в напряжении: иногда кто-нибудь пытался отвлечь товарищей, заговаривая о чём-либо, но разговор быстро затухал, а взоры всех, против их воли, то и дело обращались к облачкам пыли на горизонте.

Прошло около часа, и вот уже расстояние между путешественниками и ордой сократилось настолько, что стало отчётливо видно, кто же поднимает такие тучи пыли. Судя по помрачневшему лицу мага, именно это он и предполагал. Однако же, он молчал, предпочитая, чтобы кто-то другой произнёс вслух очевидную для всех вещь.

– Невольничий конвой, – скривив губы, пробормотал Кол.

Действительно, теперь было совершенно очевидно, что навстречу друзьям двигался караван невольников. Порядка двух сотен людей всех возрастов и обоих полов, грязные, худые, с одинаково обречёнными лицами и сгорбленными фигурами, каждая из которых могла бы послужить монументом отчаянью. Больше всего в колонне было, конечно же, женщин, однако кое-где мелькали и мужские лица, числом не более трёх или четырёх десятков. Совсем уж стариков среди невольников не было, так же, как и не видно было грудных младенцев. Однако дети возрастом лет около десяти и старше были. Может быть, с разрывающей сердце жалостью подумала Мэйлинн, в начале их пути в колонне были и старики, и малые дети…

Колонна сопровождалась верховыми дорийцами, которых было едва ли более двух десятков. Их лошади медленно шагали по бокам колонны, примеряясь к шагу измождённых людей. Оружие было убрано – дорийцы, видимо, совершенно не опасались своих пленников. Позади колонны двигались пять или шесть подвод, запряжённых волами. На них громоздились огромные бочки, видимо, для воды, а также мешки, вероятно, с пищей для пленников.

– Куда они ведут этих несчастных? – невольно понизив голос, хотя до каравана было ещё несколько сот ярдов, спросил Бин.